Мы с Сашей прожили вместе много лет — и так ни разу по‑настоящему не поговорили… Он ушёл, тихо закрыв за собой дверь. Ушёл, а я осталась.

«То сентябрьское утро я помню до мелочей. Я спешила на свой первый сбор труппы в “Ленкоме”. У кинотеатра “Россия” женщина продавала астры — и вдруг какой-то парень выхватил все цветы из ведра и протянул их мне. С огромным букетом я влетела в театр и буквально столкнулась с Абдуловым. Он сразу заговорил, улыбался, шутил. А у меня в голове промелькнула мысль: “Вот с кем точно никогда не будет романа — так это с ним!”

Он казался большим мальчишкой — рыжим, смешным, неуклюжим, в джинсовом костюме. Но почему‑то я не уходила, стояла рядом. К нам подошёл Янковский, посмотрел на нас обоих и сказал Саше: “Вот, твоя жена!”

Когда Абдулов однажды спросил: “Выйдешь за меня?”, я ответила в шутку: “Донесёшь до театра на руках — может быть”. Он просто взял и понёс меня через весь парк. Огромный, сильный, сияющий».

«Саша всегда был человеком‑праздником: любил шумные компании, веселье, людей. А мне хотелось тишины, уюта, простого разговора. Каждый день жить в атмосфере вечного веселья я не могла. Мне нужно было чувствовать, что человек дышит только мной. Но он всё время был где‑то — с друзьями, в компании.

Я плакала часто. Хотелось просто посидеть рядом и поговорить по душам, но этого не случалось. Душевной близости не было. Саша был увлекающимся человеком, а я — нет. Его романы он скрывал умело, друзья помогали. Наверное, поэтому наш брак продлился дольше, чем мог бы».

«Жалею только об одном — что не нашла в себе сил сесть и поговорить. Мы с Сашей прожили столько лет и так и не успели сказать друг другу самого важного. Он ушёл, закрыл за собой дверь. А я осталась. После развода жизнь будто рассыпалась. Я не знала, как дальше жить, не хотела ничего — ни работать, ни дышать».

Из воспоминаний Ирины Алферовой