Антонина всю ночь не спала, наверное, к непогоде болели ноги, спину ломило. За ночь вспомнила, кажется всю жизнь. И хорошее и плохое. Детство, замужество, рождение детей.

Автор: #Татьяна_Голотвина @grustnopub

И вдруг вспомнила: ей тогда всего шестнадцать исполнилось. Пошла работать дояркой в колхоз. Трудно пришлось. В январе отёл коров начинался, а первотёлок приходилось раздаивать вручную. Бабы привыкли, но ей, ещё с неокрепшими руками, приходилось очень тяжело.

Проработала всю зиму. В колхозе денег тогда не платили. Только в конце года рассчитывали зерном и мукой.

Весной устроилась почтальоном. Работа не тяжёлая, но за почтой нужно было ходить в соседнее село. Зарплата небольшая, а в колхозе тогда и этих денег не платили. Всё лето проработала без происшествий.
Наступила осень. Дождь, слякоть. Выходила из дома затемно,ведь надо было к восьми часам быть уже на почте. Боялась одна ходить. Мать провожала за околицу, потом долго стояла и смотрела ей в след.

Чтобы не было страшно на пустынней дороге, Тоня пела и голос в предрассветной тишине, звучал особенно звонко. Вот и в этот раз шла по дороге, смотрит, а впереди огоньки горят. Что такое? Подошла поближе и замерла: прямо перед ней стоял огромный волк. Она стоит, и он не двигается. Что лепетала тогда, сейчас даже не припомнит, но старалась говорить с ним ласково. Из сумки вытащила хлеб, сало кусочек и бросила волку. Он отпрянул в сторону, но потом подошёл и в одно мгновение проглотил сало, но к хлебу даже не притронулся. Затем отошёл в сторону, словно разрешая ей пройти. Боком прошла, но всё время чувствовала взгляд зверя.

С этого дня и началась дружба Антонины и волка. Назвала она его Дружком. Каждый раз, как только доходила до оврага, то начинала громко петь. Далеко за родником, раздавался тоскливый и одинокий вой. Когда он не отвечал, то Тоня волновалась, но заметив среди кустов движение успокаивалась. Оставляла на обочине дороги всегда ему угощение.

Наступила весна. Утром в семь часов было уже светло, и Дружок не стал, выходить к ней на дорогу.

А этот вечер она запомнила на всю жизнь. С подружками пошли на танцы в Новиково, в клуб. Домой возвращались уже поздно. Втроём вышли за околицу, но их догнали ребята и стали уговаривать вернуться. Подружки решили остаться и продолжить праздник, но Антонина не согласилась. Она уже отошла от села на значительное расстояние, когда её догнала грузовая машина. Девушка вначале обрадовалась, что домой можно будет доехать, а не идти пешком.

Из машины вывалились два вдрызг пьяных парня. Но ехать с пьяными она отказалась. Один схватил её и попытался поцеловать. Тоня закричала что было сил:
– Дружок, Дру…жооо..ок.
А парни смеются:
– Что ты кричишь? Нет здесь никого.

Вдруг послышалось злобное рычание. Все оглянулись. Наклонив морду, и широко расставив лапы, стоял волк.
– Это что? Твоя собака?
– Это волк!

Тот, что стоял возле машины, быстро достал из кабины ружьё и выстрелил в волка. Антонина кинулась к стрелявшему парню, и повисла у него на руке.
– Нет! Не надо!

Но раненый волк бросился на её обидчика. Другой стал прикладом бить зверя по голове. Антонина закрыла лицо руками и заплакала. Когда поняла, что машина уехала, подошла к Дружку. Тот лежал на дороге без движения.

Плакала. Нет, даже не плакала, а выла по-волчьи: горько и тоскливо. Вдруг заметила, что у волка дёрнулось ухо.
– Жив!

Сняла с себя кофту и прикрыла ей зверя. Не помнит, как добежала до деревни. Ночь, но на проходной ещё горел свет. Стала стучать:
– Де..да , откр…ой моего Дружка надо спааа…сать, он ранен!

Дед Григорий знал, что парни почти каждый праздник драки устраивали. Вот и подумал, что опять кого- то сильно избили. Молча запряг лошадь и поехали. На обочине лежала только кофта, а волка не было. Дед строго посмотрел на Тоню:

– Ну-ка девонька, рассказывай! Что это за шутки такие? Что здесь произошло? Конь вон на месте не стоит. Волка чует. Да вот и звериные следы и кровь. Кого волки разорвали?

Ей пришлось всё рассказать ему. Дед погладил её по голове:

- Успокойся, жив твой Дружок. В жизни дочка, так получается, что звери иногда бывают добрее и преданнее людей.

Больше Антонина уже никогда не видела своего Дружка. Но верила, что он жив, а может просто хотелось в это верить...