Не спалось Настасье. За окнами, как будто узнав о неверности её ненаглядного, бесновался ветер.

Автор: #Наталья_Сысойкина @grustnopub

По огороду летала солома, гремели вёдра, взлетало в воздух всё, что было легче яблока, потом на мгновение ветер стихал и накрапывал апрельский первый дождь, а после снова гул, шум и завывание.

Настасья попыталась закрыть глаза, но от слёз надулись веки, они даже сомкнутыми оставляли щель.

"Люблю. Как так? За что?".

Тут же ей вспомнились слова бабки Марии о неблагодарности мужчин, которых любят.

"Сама виновата, любишь сильно, прощаешь. Кусок побольше в тарелку вылавливаешь, а он всё равно там где слаще голову повернёт".

И повернул.

Приехала в село "Марьин затон" по распределению учительница. Молоденькая, высокая и тоненькая словно былинка. Начитанная. И речь такая же тонкая, певучая. Сначала всё в клубе по субботам лекции читала на городские темы.

Андрюша после одной такой лекции проводил учительницу до дому и захмелел. В диковинку. Новенькое. Что там Настасья с её грузным после трёх детей рыхлым телом, огромными надутыми от работы руками, серьги ещё эти полумесяцем в ушах, как у цыганки. Тут другое. Возвышенное что ли. Лёгкое, воздушное, ручки белые, нежные. Кожа гладкая, прозрачная. И имя у неё Любовь.

Сам не посмел сказать, что увлёкся, разлюбил и домой не вернётся. Мать свою уговорил сходить к жене, в глаза посмотреть.

***

Настасья неловко повернулась, и сынок проснулся, требуя еды. Пришлось вернуться в то же положение и успокоить сына. Молока много, сын захлебывается в потоках, прекращая вливать в себя спокойную радость.

Ждать рассвета было мучительно. Работы по дому накопилось больше, чем управиться. Настасьи хотелось как можно быстрее подняться и забыться в делах.

А ветер выл в трубах, разбрасывал всё, что встречалось на пути, нагоняя ещё большую тоску.

В обед пришёл Андрей. На минуту Настасье показалось, что ничего не изменилось. Она уже по отработанной привычке подошла к печи и вдруг опустила руки с полотенцем.

- Я это, ... - начал Андрей, - мне вещи кое-какие нужно забрать. Много не возьму, комнатка маленькая. Зимнее придётся погодить.

- Хорошо, - Настасья вдруг немного обмякла, - зимнее Светкино заверну и в шкаф уберу, а Дашино отдать надо будет, её в следующем году уже малое будет, когда ещё Ванюшка подрастёт.

Андрей смутился, переминаясь в собственном доме с ноги на ногу, и мямлил дальше.

- Полушубок мой...

- И полушубок твой заверну, но до зимы. Обживётесь — заберёшь.

- Девочкам что собирать? Стол для школы заберёшь сразу?

- Какой стол? - оторопел Андрей.

- Как какой? Для школы, где дочери уроки у вас будут решать?

- А причём тут Светка с Дашкой?

- Как причём? Семьёй мы были-жили, дети общие. Так и поделим теперь детей поровну: вас двое — вам старших двух дочек воспитывать, а я баба-брошенка, мне сыночек-последыш, его кормить надо, молоко нужно.

Муж побледнел, но от дочек не посмел отказаться. Настасья, как и обещала, собрала детские вещи к воскресенью, и как бы не трепетало материнское сердце, отправила с отцом в новый дом, точнее в новую комнату, что снимала учительница у школы.

Первую неделю Настасья всё сидела у окна. Девчонки со школы сразу к матери. Она их накормит, форму почистит и обратно со словами отправляет:

"Чем больше в том доме жить будете, тем быстрее домой вернётесь". Старшая дочь Светлана сразу поняла, что делать надо, смышлёная девчонка. Через месяц Андрей привёл детей со всеми вещами обратно домой, а сам на крыльце сел и папироску мял.

Настасья не вышла. Вечером пошла корову доить и дверью бывшего мужа хорошо так приложила. На этом и перестала его винить. Простила.

С тех пор Андрей, поговаривают в деревне, больше всех свою жену единственную, настоящую любит, даже развестись не успели толком. И на других даже не смотрит...

ЕСЛИ БЫ НЕ ТЫ…

Мужчины периодически появлялись в ее жизни…

Автор: #Тоненька @grustnopub

Что-то они все же в Тамаре находили, какой-то внутренний шарм, обаяние, напрашивались на встречу, добиваясь подчас ее близости очень упорно. Но неуверенная в себе женщина вела себя скованно, свои эмоции не показывала, словно ждала чего-то большего, но не находила. Отношения рвались, так и не начавшись как следует.

А годы, между тем, шли своим чередом, беспощадно меняя ее внешность, которую Тамара и так считала не самой привлекательной. На лице вырисовались первые морщинки, добавились лишние килограммы, изменилась походка.

Как женщину Тамара себя, если и не похоронила, то давно утратила призывный блеск глаз, почти потеряв всякую надежду встретить того единственного, предназначенного судьбой только ей одной.
В том, что им никогда не был и ее бывший супруг, Тома не сомневалась.

Вот и дети уже выросли, а вместе с тем Тамара стала сильнее чувствовать свое одиночество, которое медленно, но верно вгоняло женщину в депрессию.

Тамара все еще тщательно ухаживала за собой, по моде элегантно одевалась, но внутри ее уже погасла та искра, которая привлекает к себе мужское внимание.
Вот уже несколько лет на ее горизонте отсутствовали мужчины. Напрочь.

– Ты бы завела себе кого-нибудь, - уговаривала близкая подруга, видя затаенную грусть в ее глазах.
– Кота?
– Да я не о животных, Том. Мужичка какого-нибудь, все же веселее жить будет. В кино сходили бы, в театр, или просто в парке погуляли. Развеялась бы, повеселела. Тошно видеть твою унылую физиономию.
– Спасибо, Маруся, ты настоящая подруга. Только, где же его взять, завалящего твоего мужичка? Кота можно купить, а мужчинки не продаются. Да и кому я нужна, старая клюшка?
– А как же, в сорок пять – баба ягодка опять?
– Маш, это не про меня. Я к себе прислушаюсь, так мне не сорок пять, а все сто!

Только человек предполагает, а Бог располагает.
Видимо у него, у Бога, на Тамару были особые планы.

***

Он вошел в ее жизнь плавно, как река в берега. В тот момент, когда она уже давно перестала ждать: милости от природы, щедрости от судьбы, любви от мужчин.

Новый сотрудник отдела, высокий голубоглазый брюнет, на вид ее ровесник. Он вписался в коллектив всего за пару дней. Он балагурил, рассказывал веселые истории, не пошлые, но вызывающие взрыв хохота – до того умело он владел словом.

Тамара смеялась, как все, над его историями, исподтишка разглядывая мужчину. Почему-то ей казалось, что она его давно знает. Но в том, что они никогда ранее не встречались, женщина не сомневалась.

Она и сама не давала себе отчета в том, что тщательнее подбирает свой гардероб, наносит макияж, даже купила новую помаду. Почему-то захотелось выглядеть чуточку лучше. Покрасила волосы, свежий маникюр каждый день, туфли на каблуке.

«Что со мной?» – задавала она себе вопрос, чувствуя неясное томление в груди.
Однако ей до конца не хотелось признавать очевидного – мужчина понравился.
«Безумство», – одним словом назвала свое состояние Тамара.
Но на работу шла с трепетом в душе.

Борис, так звали красавца, о себе рассказывал неохотно.
«Одинокий волк», - так он охарактеризовал свою натуру.

Но Тамара ему не поверила, возможно, только она одна разглядела за этими словами скрываемую мужчиной боль, какую-то личную трагедию, которую он тщательно прятал за маской веселого балагура.
Однако мысли эти женщина оставила при себе. И только оставшись наедине, позволяла себе время от времени тактичные наводящие вопросы…
Из скудных ответов на них и сложился целостный образ именно такого человека, о котором она мечтала всю жизнь.

Это Тамара поняла однажды очень явственно. Лежа в постели, предаваясь воспоминаниям прожитого дня – это стало самым главным занятием в ее одинокой жизни. Женщина вдруг поймала себя на мысли, что думает исключительно о нем, понимая его, как никто другой, и принимая таким, каков он есть.

Борис вел себя очень просто, не кривлялся, больше был самим собой, даже откровенничал иногда, но только с ней одной – Тамара сразу заметила это.
Когда кто-либо входил в кабинет, Борис отходил от ее стола, делал занятой вид и копался в бумагах с серьезным озабоченным лицом.

Но он приближался, с каждым днем сокращая расстояние между ними, невозможно такое не заметить.
Тамара слышала звук своего сердца, приказывала держать себя в руках, но предательский румянец нет-нет да выступал на ее щеках, а в глазах плясали загадочные чертики.

Ее мучила бессонница, сладкое томление разливалось по низу живота, когда она думала о нем, а делала она это постоянно. И не было сил что-либо изменить, и не было желания это остановить, потому что женщина уже поняла – Борис и есть тот единственный, которого она ждала столько лет.

А как он на нее смотрел! Глаза – синие омуты – глубокие чистые озера. Они буквально светились таким добрым светом, что Тамара млела под этим взглядом.
А, самое главное, в них не было фальши. Он смотрел на нее с восхищением!..
Такое чудо происходило впервые в жизни женщины, и она не могла в это поверить.

– Ты очень красивая! – однажды сказал он ей?
– Скажешь тоже! Не смеши! – установка железная, многолетняя.

Он сразу почувствовал, будто внутрь заглянул…
И все понял: и про ее страхи, и про комплексы.
Улыбнулся по-хорошему, щедро… А в глазах такой свет!

– Ты не знаешь себя. Недооцениваешь. Есть такая поговорка: «Пуганая ворона куста боится». Кто же тебя так напугал?
– Жизнь напугала, – не стала она кривить душой.
Не тот случай, не тот человек, чтобы придумывать несуществующие отговорки. Впервые захотелось быть собой, без прикрас, как есть.

И он это оценил. Не стал в душу лезть пока, знал уже, что со временем оттает льдинка в сердце этой удивительной женщины.

***

Тамару Борис заметил сразу. Женщина выделялась среди других своей неприступной осанкой, глаза живые, умные. Не сказать, что писаная красавица, но очень приятная и весьма привлекательная. А какая гордая – даже грациозная. Она держалась с достоинством, а из глаз светилась добрым светом ее широкая душа.

С ней легко и просто, словно знакомы они давно, такое редко бывает, и вдруг…
Ему очень захотелось стать к ней ближе, прикоснуться душой, он уже предвкушал то единение, которого ждал много лет, но так и не нашел в предыдущей жизни.

Расстояние сокращалось с каждым днем. Вот он уже вторгся в ее личное пространство, подошел украдкой, незаметно наклонился, коснулся губами ее волос. Она почувствовала тепло, излучаемое его руками.
Все… это уже невозможно остановить.

Как огромный ком, катившийся с горы, набирая обороты, готовый снести все препятствия на своем пути, разгорелась любовь в сердцах обоих.

Тамара и не стала противиться, когда он попросил о встрече.
Это так же естественно, как дышать, потому что она уже сама этого хотела всем сердцем, душой и, чего греха таить, телом.

– Ты божественно красива!.. Посмотри на себя другими глазами – моими глазами. У тебя шикарная грудь, как у девушки, изгиб бедер, талия. Ты словно сошла с полотна Рубенса.
Борис подвел Тамару к большому зеркалу, висевшему у него в спальне. Он стоял сзади, гладил ее обнаженное тело, глядя на ее отражение.
– Богиня!

Тамара смотрела на себя и, словно видела впервые…
Ее грудь не казалась, да и не была уже такой маленькой, как прежде. Загорелое тело, гладкое с шелковистой кожей, пропорционально сложенное – оно, и вправду, выглядело аппетитно. Небольшая полнота сгладила и скрыла некоторые угловатости фигуры. Даже лицо, разгоряченное его поцелуями, выглядело прекрасно. Глаза блестели, губы призывно раскрылись в улыбке.

– Красавица! – шептал Борис, нежно целуя ее шею.

Тамара чувствовала себя счастливой, впервые в жизни. Ее комплексы растаяли, как дым, не оставив и следа. Она любима, желанна, совершенна…
Захотелось снова повернуться к нему, упасть в объятия его сильных рук, и больше никогда не расставаться.

– Если бы не ты… – только и произнесла она.
И замолкла, не в силах договорить – ком подступил к горлу.
А сколько всего хотелось сказать этому мужчине, единственному, долгожданному, которому удалось растопить огромный айсберг в ее душе.

– Ничего не нужно говорить. Мы нашли друг друга – этого достаточно. Я никому больше тебя не отдам… Девочка моя, красавица моя!..
Тома начала медленно оседать в его сильные руки…
– Если бы не ты… – тихо проговорил Борис и прервался на полуслове.
– То что?.. – почти спонтанно переспросила его Тома.
– Что?.. – машинально повторил он ее вопрос.
– Ты сказал: «Если бы не я». Если бы не я, то что?.. – она попыталась поймать логику в его рассуждениях.
– Ах, да… Я хотел сказать, что, если бы не ты… То я… мы… Мы бы уже никогда не были бы так счастливы вместе.
Тамара улыбнулась и промолчала, продолжая отдаваться томным ласкам.

«Если бы не ты… – мысленно повторил про себя Борис. – Не знаю, как бы я и жил дальше без тебя. Меня, возможно, уже и на свете-то не было бы…»